Стройка замирает: спроса нет, кредиты душат

Период активного роста российской промышленности, подпитываемый государственными заказами для оборонно-промышленного комплекса (ОПК), завершается. Это видно по статистике за февраль — производство почти стоит: по данным Росстата, оно выросло всего на 0,2%, если сравнивать с февралем 2024 года, и на 0,4% по сравнению с январем 2025 года (если учесть меньшее количество дней и сезонные факторы).

Это существенно ниже январских показателей в 2,2% (к январю 2024 года) и тем более далеко от оптимистичных 5,9% в четвертом квартале прошлого года. Если рассматривать динамику «в разах», то замедление по сравнению с январем превышает десятикратный показатель, а в сравнении с концом 2023 года — почти тридцатикратный.

К тому же весь этот и без того небольшой прирост был обеспечен двумя факторами. Во-первых, температурой — в феврале в России установилась привычная холодная погода, что привело к росту выработки тепла и электроэнергии, отмечают в Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). А во-вторых, ростом в секторах с доминирующим присутствием ОПК. Без учета этих двух факторов выпуск в феврале относительно января снизился бы на 0,4–0,5%, считают экономисты. Другими словами, рост выпуска «готовых металлических изделий» уже не способен компенсировать спад в производстве таких товаров, как йогурты и обувь.

В целом в промышленности стагнация наблюдается уже несколько месяцев, отдельно в гражданских секторах — еще с середины 2023 года. Ключевой на сегодня вопрос: перейдет ли она в затяжное падение и если да, то в каких отраслях?

Ситуация в потребительском секторе и ряде ключевых гражданских отраслей сейчас выглядит проблемно. Заводы по производству одежды и обуви, которым прочили роль лидеров импортозамещения после ухода западных брендов, в феврале показали снижение на 0,5%, а за первые два месяца года — на 1,8%. Сократилось и производство продуктов питания (на 3%), а выпуск напитков и вовсе рухнул на 11,3%.

Одновременно из-за прежних соглашений ОПЕК, предписывающих сократить добычу нефти, а также из-за остановки экспорта российского газа через Украину снижалась добыча полезных ископаемых — почти на 5% по сравнению с прошлым годом.

Автомобили тормозят

Снижение ожидается в автомобильной промышленности, одной из ключевых отраслей мирной части экономики. Производство российских автомобилей получило удар в 2022 году, когда из-за начала полномасштабного вторжения случился массовый исход иностранных компаний. Тогда в России произвели всего 450 тысяч легковых автомобилей — это был обвал почти на 70%.

Затем наладились поставки необходимых комплектующих, и выпуск немного ожил, прибавив 19% в 2023 году и 40% в 2024 году. В первые два месяца 2025 года по легковым авто тоже зафиксирован рост производства — на 13%. Но грузовиков стали производить меньше на 20% (данные Росстата за январь–февраль), автобусов — на 42%. Так что в целом производство автотранспортных средств в 2025 году показывает снижение (–7,5% в феврале после –8,3% в январе).

Производство реагирует на спрос, а с продажами проблемы. В 2024 году рынок, казалось, практически оправился после глубокого падения 2022 года, достигнув 1,57 млн проданных легковых автомобилей — на 48% больше, чем годом ранее. Рост доходов населения и увеличение автокредитования, несмотря на высокую ключевую ставку, создали временный эффект восстановления благодаря субсидиям дистрибьюторов и льготным программам. Однако, как отмечают аналитики ЦМАКП, уже в конце 2024 года в этом секторе началось падение.

Прогнозы на 2025 год от консалтингового агентства Oks Labs неутешительны: ожидается снижение продаж новых легковых автомобилей на 11% в базовом сценарии (до 1,39 млн машин) и до 22% в пессимистичном (до 1,23 млн). Даже в оптимистичном варианте развития событий будет падение, но небольшое, всего на 1% (1,55 млн авто).

Продажи легковых автомобилей по итогам первого квартала снизились на 25%, по подсчетам «АвтоВАЗа», тогда как их марки LADA — только на 17%. Президент компании Максим Соколов назвал падение рынка в марте драматическим и подтвердил, что компания ждет существенного сокращения всего рынка по итогам года.

Причин падения несколько, и они носят системный характер. Во-первых, склады дилеров переполнены — скопилось около 700 тысяч автомобилей, которые не находят своего покупателя. Во-вторых, увеличение утилизационного сбора неизбежно приведет к росту цен на автомобили, делая их еще менее доступными для населения. И в-третьих, высокая ключевая ставка Центробанка продолжает сдерживать потребительский спрос, делая кредиты и лизинг менее привлекательными.

Как пишут в мартовском обзоре экономисты ЦМАКП, потребление населения в январе снизилось на 0,8%, компенсировав предыдущий рост, что «может свидетельствовать о прямом риске сокращения рынка из-за кризиса в сфере потребительского кредитования». Связано это в основном как раз с провалом продаж автомобилей.

Кроме того, российские производители сталкиваются с жесткой конкуренцией со стороны китайских компаний, которые не спешат локализовывать сборку в России и заменять ушедшие западные концерны, но активно наращивают импорт. Представители китайских производителей грузовиков открыто признают, что не заинтересованы инвестировать здесь в производство — на их взгляд, это слишком рискованно. Снижение перевозок сказывается на спросе на грузовики, а низкое качество китайских фур затрудняет перевозки.

У производителей коммерческой техники продажи упали в среднем на 70%, а склады забиты готовой техникой из-за падения объема перевозок, говорят участники рынка.

Падение в автопроме запустит эффект домино, потянув за собой смежные отрасли, от производителей автокомпонентов до сферы обслуживания. Сокращение автомобильного рынка неминуемо ударит по автосалонам (автодилеры столичного региона уже готовятся к их сокращению), а также по работникам отрасли, для которых это может грозить снижением доходов или даже потерей рабочих мест.

Станки, вагоны и комбайны под гнетом ставки ЦБ

Кризисные явления нарастают и в других секторах гражданского машиностроения. В последнее время снизился выпуск электрооборудования (–2,6% в феврале после –9,1% в январе) и станков (–9,2% в феврале после –2,3% в январе). Эксперты Rollingstock Agency (RSA) прогнозируют сокращение производства грузовых железнодорожных вагонов на 25% в 2025 году, до 55,4 тысячи вагонов.

Тенденция спада наметилась в конце 2024 года. Отрасль в целом может потерять 3–5%, считают опрошенные аналитики: это связано с падением спроса на аренду вагонов, что, в свою очередь, вызвано высокими процентными ставками.

Те же проблемы у производителей сельскохозяйственной техники. Отгрузки сокращаются, и 2025 год может стать худшим по продажам за последние три года. Критически высокая ключевая ставка ЦБ, низкая доходность агробизнеса, недостаточная господдержка и стремительный рост себестоимости производства — ключевые факторы, сдерживающие закупки новой техники, в этом единодушны машиностроители, аграрии и эксперты.

Участники рынка опасаются, что увеличение утилизационного сбора сделает импортные машины еще дороже, а это негативно повлияет на спрос и ситуацию в агросекторе в целом. Звучат прогнозы падения продаж по итогам года на 10–15%. В «Росспецмаше» также не видят предпосылок к улучшению ситуации ни на рынке сельхозтехники, ни в российском сельхозмашиностроении. Для дилеров тракторов и комбайнов этот год рискует стать самым тяжелым за последние десять лет.

Не исключается снижение производства строительной техники. Замораживаются планы по строительству различных объектов — падает потребность в дорожно-строительной технике, объяснила директор ассоциации «Росспецмаш» Алла Елизарова.

Таким образом, широкий спектр машиностроительных отраслей, за исключением, пожалуй, оборонного сектора, испытывает нарастающее давление.

Стройка замерла без льгот

Строительная отрасль, традиционно выступавшая локомотивом российской экономики, обеспечивая высокие макроэкономические показатели, инвестиционную привлекательность и создание рабочих мест не только в своем секторе, но и в смежных отраслях, сегодня сталкивается с серьезными вызовами. Значительная часть покупателей больше не может позволить себе жилье из-за резкого роста ставок по ипотеке в 2024 году и сокращения льготных ипотечных программ. Это закономерно привело к снижению объемов строительства жилья и, как следствие, к уменьшению спроса на строительные и отделочные материалы, что уже заметили их производители.

Эксперты ожидают, что производство стройматериалов снизится на 3–5% в 2025 году. Застройщики при условии, что ставка останется высокой, могут сократить запуск новых проектов сразу на 30–35%, тогда ввод в эксплуатацию готовых многоквартирных домов резко сократится в 2027 году, а производители стройматериалов почувствуют это уже в 2026-м, рассуждал Алексей Зимин из «Кнауф Гипс».

Черный год для черной металлургии

Год может оказаться крайне сложным и для черной металлургии. Внутри страны она зависит от стройки, самого крупного ее потребителя, опережающего по спросу на сталь даже ОПК. И сокращение ввода жилья уже снизило спрос и выплавку в 2024 году.

Также сказался внешний фактор. Черная металлургия ориентирована на экспорт: производство стали и проката в России значительно превышает потребности внутреннего рынка. После того как один из ключевых рынков, Евросоюз, в 2022 году запретил импорт из России стального проката, арматуры и труб, предприятия начали искать новых покупателей. Переориентация не смогла полностью компенсировать потерю европейских рынков. Азиатские экономики, на которые переориентировался российский экспорт, тоже сократили спрос. В итоге экспорт стали из России в 2024 году сократился на 8%, производство — на 7%.

По итогам первых двух месяцев 2025 года предприятия уже выпустили меньше стали и готового проката, чем в то же время год назад, сообщают эксперты Аналитического центра ЦНИИчермет. По итогам года они прогнозируют снижение на 2%.

Сотрудники металлургических предприятий говорят, что ситуация напряженная и один из способов маскировки проблем — перевести цеха или предприятия на ремонт в надежде, что ситуация со временем улучшится. Однако эксперты быстрого улучшения не ждут. Тем не менее не ждут и закрытия или сокращений на крупных предприятиях. В зоне риска разве что компании с высокой кредитной нагрузкой — например, Челябинский металлургический комбинат или «Мечел». Но даже они приспособятся, говорит экономист Наталья Зубаревич.

Не все отрасли равны

Стагнация в российской промышленности перестает быть абстрактной макроэкономической проблемой и начинает приобретать вполне конкретные очертания. Спад начался, конечно, не только в тех отраслях, которые разобрал The Insider. Но это ключевые области мирного производства, которые обеспечивают значительный вклад в ВВП, создают рабочие места и развивают инновации.

Машиностроение, например, драйвер развития других отраслей, включая транспорт, перевозки, энергетику и сельское хозяйство, а его состояние отражает общую устойчивость экономики к внешним и внутренним вызовам.

За последнее десятилетие спад в российском машиностроении отмечался лишь дважды — в 2015 и 2022 годах, что было во многом обусловлено ухудшением геополитической обстановки и уходом западных компаний с российского рынка. После каждого из этих кризисов отрасль быстро восстанавливалась, возвращая объемы производства к докризисным уровням.

В частности, после массового исхода зарубежных компаний в 2022 году производство сократилось на 5,9%, но уже в 2023 году выросло на 25%, а в 2024 году — на 19,5% (по оценке Минэкономразвития). В итоге за два года объемы производства увеличились почти в полтора раза, полностью компенсировав спад 2022 года.

Однако рост распределился неравномерно, что во многом объясняется преференциями, предоставленными предприятиям оборонного комплекса благодаря «бюджетному импульсу». Эти меры поддержки, включая налоговые льготы и компенсации затрат, позволили предприятиям ОПК увеличивать выпуск продукции, несмотря на сложные экономические условия, такие как резкий рост процентных ставок и дефицит кадров. Статистика отмечает значительный рост в категориях «готовые металлические изделия» (увеличение на 22,5% в годовом исчислении) и «прочие транспортные средства» (взлет на 33,6%). То есть все для фронта, все для победы.

Впрочем, ресурс оборонной промышленности тоже не бесконечен. Достигнутые объемы и темпы уже очень высоки, и непонятно, насколько велик потенциал дальнейшего роста, учитывая общую загруженность мощностей и нехватку кадров в этом секторе.